Ольга Шарапова, Главврач московской больницы №64, Заслуженный врач РФ, депутат Мосгордумы о российской офтальмологии.

У нас очень сильная офтальмология – сильнее, чем в Европе. Это к нам едут из Европы лечиться, в том числе на операции по пересадке роговицы. Очень много едут из Саудовской Аравии – принцы и другие высокопоставленные особы. Я уже не говорю об европейских чиновниках. Наша медицина на очень высоком уровне. Отличное оборудование, база, профессионалы. Ряд наших российских клиник заключили договора с зарубежными клиниками, и оттуда к нам на постоянной основе направляют пациентов на лечение.

У нас качество медпомощи по травматологии и ортопедии, по вспомогательным репродуктивным технологиям, по вопросам офтальмологии, стоматологии и еще в некоторых областях медицины высочайшее. Мы являемся лидерами в Европе.

Мир сейчас так тесен – мы же общаемся с профессорами из зарубежных клиник практически ежедневно, мы прекрасно знаем, где, в какой клинике, какие есть плюсы и минусы. Поэтому ехать за рубеж лечиться нет необходимости – врач сам свяжется с зарубежным коллегой и проконсультируется, если это необходимо. У нас МНТК (Межотраслевой научно-технический комплекс «Микрохирургия глаза» имени Святослава Федорова – прим. редакции) консультирует огромное число пациентов из Германии и Англии, а также из других стран. Звонят и консультируются с нашими профессорами.

Я – главный врач 64-ой больницы. У нас с академиком Моисеевым, который работает на нашей базе, постоянно консультируются врачи из-за рубежа, как с отличным врачом-пульмонологом. Звонят из клиник Италии, Германии и так далее.

Российскому человеку абсолютно не нужно тратить деньги, время и силы на то, чтобы лечиться за границей. У нас великолепные врачи и отличное оборудование. 

Эрнест Мулдашев, хирург-офтальмолог, хирург высшей категории, генеральный директор Всероссийского центра глазной и пластической хирургии Министерства здравоохранения РФ о состоянии российской офтальмологии.

Россия, вне всякого сомнения, лидер в лечении ожогов роговицы. Хоть Москва, хоть Уфа. Если тратить большие деньги и ездить лечиться за рубеж – это плохо из-за потери времени. В наш Всероссийский центр глазной и пластической хирургии Минздрава России, который я возглавляю,  приезжают из 75-ти стран мира  - мы недавно посчитали. Очень много пациентов из Германии, США, Франции, Голландии, кого только нет!

В Барселоне есть знаменитая клиника Barraquer. Я там был, там довольно хорошие врачи, но они на голову ниже нас, россиян. Вот мы, например, в Уфе, и к нам полмира едут, а это  не Москва и не Санкт-Петербург.

Николай Соболев, главный врач МНТК микрохирургии глаза им. Федорова о российской офтальмологии. 

В России применяются все известные в мире современные технологии для кератопластики. Некоторые из них совершенно оригинальные и инновационные, они были предложены нашими хирургами и на Западе пока не везде освоены. У нас производятся все виды как сквозных кератопластик, так и послойных – передней, задней. Если говорить о технологии задней послойной кератопластики, то их несколько типов, так же, как и передней послойной кератопластики. Все это позволяет на сегодняшний день делать не только одноразовые инструменты, но и с помощью фемтолазеров делать совершенно восхитительные тонкие расслоения в слоях ткани, получая очень деликатные лоскуты. Таким образом, донорские роговицы мы можем использовать сразу на нескольких пациентах. Например, делим роговицу по этажам: верхний, нижний и используем эти детали сразу на двух пациентах. Это очень экономит нам тяжело получаемую донорскую ткань.

У нас есть ряд ведущих офтальмологических учреждений в стране, в каждом из которых выполняется кератопластика. Но самое большое количество кератопластики выполняется в МНТК, и не только в Москве, но и в наших филиалах, где есть свой доступ к донорскому материалу.

То, что случилось с Навальным, очень неприятно. Я не видел повреждения, которое, к сожалению, появились у Алексея Навального, но у нас это не первый случай. В любом случае мы обладаем всеми технологиями, и клеточными, в том числе и для таких пересадок, которая в свое время требовалась известному балетмейстеру Сергею Филину. Мы все это делаем, все без исключений и ничуть не хуже, чем в Европе.

Мало того, мы каждый день оперируем пациентов из разных стран. Очень много приезжает людей из арабских стран, которые могут платить, ведь у них совсем жесткая система с пересадкой – там нельзя осуществлять забор донорской ткани. Также едут из очень развитых стран, у нас в большом количестве есть пациенты из Германии. Речь идет не об одном, не о двух и даже не о десятках пациентов ежедневно.

Сергей Анисимов, профессор, доктор медицинских наук, офтальмохирург, специалист по лазерной коррекции зрения, специалист по патофизиологии роговицы глаза, врач высшей категории о проблемах российской офтальмологии.

Кератопластика у нас на очень высоком уровне. Единственные трудности у нас – это проблемы с донорским материалом. Они возникают из-за того, что система забюрократизирована. Когда человек обращается в Европу, он получает помощь быстрей, потому что там доступ к донорскому материалу очень легкий. А у нас нужно, чтобы организация была только государственная, частники по закону у нас этим не занимаются. Организация должна входить в специальный реестр,  должна иметь лицензию на работу с донорским материалом, иметь доступ к моргу, который тоже имеет лицензию на забор и взятие донорского материала. Поэтому в России количество центров гораздо меньше, чем в Европе.

А в плане техники, медицины, мастерства сейчас в связи с глобализацией все на равных работают.